На всю Германию прославился некий доктор Орфиреус. До конца своихдней он жил на доходы от демонстрации своей машины.
О своей машине он говорил, что она "“верна есть, и никто же оную
похулить может, разве из злонравия, и весь свет наполнен злыми людьми,
которым верить весьма невозможно”.
Пётр I, очень охочий до махин всяких, загорелся идеей купить вечный
двигатель. Не корысти али удовольствия ради, а токмо успокоения
любопытства для. И он направил для переговоров с изобретателем
библиотекаря Шумахера. Тот писал Петру: "“Последняя речь изобретателя
была: на одной стороне положите 100 000 ефимков, а на другой я положу
машину”. Пётр и сам собирался посмотреть на машину, но помешала
смерть - не успел. Машиной заинтересовался польский король и ландграф
Гессен-Кассельский.
В 1717 г., 12 ноября, двигатель, находившийся в уединенной комнате, был приведен в действие; затем комната была заперта на замок, опечатана и оставлена под бдительным караулом двух гренадеров. Четырнадцать дней никто не смел даже приближаться к комнате, где вращалось таинственное колесо. Лишь 26 ноября печати были сняты; ландграф со свитой вошел в помещение. И что же? Колесо все еще вращалось “с неослабевающей быстротой”... Машину остановили, тщательно осмотрели, затем опять пустили в ход. В течение сорока дней помещение снова оставалось запечатанным; сорок суток караулили у дверей гренадеры. И когда 4 января 1718 г. печати были сняты, экспертная комиссия нашла колесо в движении! Ландграф и этим не удовольствовался: сделан был третий опыт — двигатель запечатан был на целых два месяца. И все-таки по истечении срока его нашли движущимся!Изобретатель получил от восхищенного ландграфа официальное удостоверение в том, что его “вечный двигатель” делает 50 оборотов в минуту, способен поднять 16 кг на высоту 1,5 м, а также может приводить в действие кузнечный мех и точильный станок. С этим удостоверением Орфиреус и странствовал по Европе. Вероятно, он получал порядочный доход, если соглашался уступить свою машину Петру I не менее чем за 100 000 рублей.
предложения. Великие мира сего осыпали его высокими
милостями; поэты слагали оды и гимны в честь его чудесного
колеса. Но были и недоброжелатели, подозревавшие здесь
искусный обман. Находились смельчаки, которые открыто
обвиняли Орфиреуса в плутовстве; предлагалась премия в 1000
марок тому, кто разоблачит обман.
Шумахер писал Петру, что французские и английские учёные
"ни во что почитают все оные перепетуи мобилес и сказывают,
что оное против принципиев математических”.
Тонкое плутовство было раскрыто случайно только потому, что ученый доктор поссорился со своей женой и служанкой, посвященными в его тайну. Не случись этого, мы, вероятно, до сих пор оставались бы в недоумении относительно “вечного двигателя”, наделавшего столько шума. Оказывается, “вечный двигатель” действительно приводился в движение спрятанными людьми, незаметно дергавшими за тонкий шнурок. Этими людьми были брат изобретателя и его служанка.
А ведь ещё в 1644 году Рене Декарт писал: "Когда одно тело сталкивается с другим, оно может сообщить ему лишь столько движения, сколько само одновременно потеряет, и отнять у него лишь столько, насколько оно увеличит своё собственное движение."
Писал об этом и М.В.Ломоносов в 1748 году: "Все перемены, в натуре случающиеся, такого суть состояния, что сколько чего у одного тела отнимется, столько присовокупится к другому, так ежели где убудет несколько материи, то умножится в другом месте… Сей всеобщий естественный закон простирается и в самые правила движения, ибо тело, движущее своею силою другое, столько же оные у себя теряет, сколько сообщает другому, которое от него движение получает."
А в школе нас учили: энергия не возникает из ничего и не может исчезнуть в никуда.
