В своей предсмертной записке Маяковский писал: "...и, пожалуйста, не сплетничайте - покойник этого ужасно не любил". И я не буду писать о том, кто из женщин его любил, а кто нет, какую роль сыграла каждая из них в его жизни, кто был с ним искренним, а кто нет. Достаточно того, что он их любил, а в житейских переплетениях часто не могут разобраться сами их участники, не то что последующие исследователи, к тому же часто необъективные.Давайте просто познакомимся с ними.
В "Облаке" Маяковский обращается к Марии. Я уже писал немного о ней в предыдущем посте. Немного повторюсь - она родилась в селе в Харьковской губернии, а в Одессу приехала учиться, там жила её сестра.
Только благодаря усилиям музея Владимира Маяковского из мглы времени стал проступать реальный облик очень интересной, талантливой и несчастной женщины Марии Александровны Денисовой, одаренного скульптора трагичной судьбы.
Она готовилась посвятить себя изобразительному искусству. Училась сначала в частной живописной студии, а затем в художественном училище.
Тогда в Одессе, в гостинице, Мария не приняла всерьез мало кому известного Маяковского. Её "украли" - она предпочла выйти замуж за перспективного инженера Василия Строева. Жила вместе с ним в Швейцарии. Там у них родилась дочь Алиса. Мария продолжила занятия живописью и скульптурой в Лозанне и в Женеве (с 1914 по 1918 гг). Жизнь со Строевым не сложилась, и они разъехались - Строев в Англию, а Мария вернулась в Россию, где уже началась гражданская война.
Эта сильная духом женщина оставила дочку у знакомых и ушла в первую конную армию. Подобно тому, как Маяковский в годы гражданской войны отдавал себя агитпропу, наступив "на горло собственной песне", так и Мария Александровна, не будучи военнообязанной, стала руководителем художественно-агитационного отдела армии. Сначала первой конной, а потом второй. Писала агитплакаты, рисовала карикатуры, играла на сцене.
Там, на фронте, она вторично вышла замуж за будущего героя гражданской войны Е.А.Щаденко. Тогда он был членом реввоенсовета вместе с Ворошиловым. Мария перенесла три тифа и была ранена. Это фото было сделано вскоре после её выписки из госпиталя ( ранее, дореволюционное фото см. в моём предыдущем посте).
Когда закончилась война и началась тусклая, как холстина, жизнь, то вдруг обнаружилась полная несовместимость личности художницы с запросами и вкусами крупного военного чина. Щаденко был замнаркома обороны. Ему дали большую квартиру в Москве, в доме на набережной, на последнем, десятом этаже, с огромным балконом. Мужа раздражало, что жена вечно занята своими скульптурами. Мария Денисова-Щаденко была крепким монументалистом, ее скульптурные работы выставлялись на международных выставках в Женеве, Венеции, Варшаве, Цюрихе, Берне, Копенгагене. И в Москве у нее было несколько выставок. Лепила она и портрет своего мужа, усиливая в нем черты героизма и мужества, как и в портретах крупных общественных деятелей и военачальников тех лет. Ее нежная и любящая душа явила свою красоту в беломраморном автопортрете с дочкой "материнство". Не всем нравится выполненная ею в гипсе голова "поэта" (1926-1927 гг.). Денисова сурово изобразила Маяковского с глубокими складками, идущими от губ к подбородку. Голова поэта погружена в гипс, тонет в нем. Эта голова обреченного: жесткая межбровная морщина и пристальный, всевидящий взгляд человека, осознавшего перерождение людей и идей, понимающего приближение трагического финала. Такой портрет заставляет размышлять, искать ответы. Сама Мария Александровна в письме к Маяковскому так объясняла свой замысел: "работа "поэт" построена на остром угле - да и по существу вы остро-угольный".
Семейная жизнь Марии Александровны с Щаденко превратилась для нее в настоящую муку. Ее скульптуры были вышвырнуты на балкон, под дождь, ветер и снег. Там оказалось даже светлое, целомудренное "материнство". В московском обществе Мария Александровна не раз встречала поэта. Она писала ему. Вот одно из ее писем к Маяковскому от 21 декабря 1928 года: "дорогой мой Владимир Владимирович! Прошу, берегите свое здоровье - мне очень печально было узнать, что вы стали сдавать - конечно, в смысле здоровья. Ясно - литературно вы на правильном пути. Хотелось бы еще одной- две монументальной работы... Берегите, дорогой мой, себя. Как странно, вы обеспечены, а не можете окружить себя обстановкой и бытом, который бы дольше сохранил вас - нам. Что с глазами? Крепко жму вашу руку, мой всегда добрый и близкий. Мария." Постскриптум письма значительно длиннее, написан сумбурно, с множеством сокращенных слов, даже иногда без знаков препинания. На полях Мария сообщает: "с мужем разошлась - уходила в общежитие безработных рабис - и все из-за скульптуры. Домашнее хозяйство брало целый день..." И далее важная подробность о муже: "временно упросил "sic" все же вернуться - грозя, что застрелится - а уйти нужно - работать не дает. Домострой. Эгоизм. Тирания". И буквально крик в конце: "нужен мрамор натура и мастерская иначе моральное убийство..." Из письма 1929 года мы узнаем важную подробность - М.А.Денисова бывала у Маяковского дома и получала от него материальную помощь: "Дорогой Владимир Владимирович! Щаденко категорически не разрешил мне брать у вас денег - думал он, что я пошутила в первый раз, говоря, что вы будете оплачивать натуру и отливку. Все же я наделала долгов - прошу вас в четверг в 4 часа быть дома или в пятницу в 4 часа... За вашу помощь я вам бесконечно благодарна, если бы я когда-нибудь могла бы быть вам полезной, то, ясно, сделала то же для вас, что и вы". А в письме от 8 декабря 29-го года она писала: "Благодарю, дорогой, за защиту женщины от домашних "настроений" мужей- партийцев. Здорово помогает и "Баня", и "Клоп". Доходит. Хороший бич - слово, сарказм".
Потом что-то случилось - многое покрыто мраком. Почему-то нет ее работ, сделанных позже 36-го года. Перестала ваять или же все было уничтожено? Именно в те годы ломались судьбы и даже жизни обитателей дома на набережной. А еще в 28-м году она писала Маяковскому: "...Бросать приходится скульптуру, а для меня это равносильно смерти". Если тебя тиранят, не позволяют заниматься творчеством - как тут не впасть в психастению. Это слово Мария Александровна однажды употребила в письме к Маяковскому. В письмах 29-го года у женщины какой-то нервный слог, "рваный" почерк - признак тяжелого душевного неблагополучия. Что же послужило поводом для её последнего отчаянного шага, - ринуться вниз с десятого этажа? Вокруг её самоубийства сплошная тайна. Пока никому не удалось прояснить подробности этой трагедии. Мария Александровна покончила с собой в 1944 году.
Ее похоронили на новодевичьем кладбище (участок 4, ряд 9, могила 14).. Могила Марии Александровны долгое время была заброшена, забыта всеми, даже родными. Ее дочь Алиса Васильевна уехала в Англию вместе со своей дочерью, Ольгой Карповой. Вторая дочь Алисы, Татьяна Карпова, осталась в Москве. О ней ничего не знают даже музейщики. . Близкие люди, уехавшие за границу, обещали поставить памятник на могиле, а скульптуру "материнство" увезти с собой. Шли годы, обещание забылось. И тогда музей Маяковского установил надгробие: на гранитном пьедестале водружена авторская скульптура М.А.Денисовой "материнство".
Использованы материалы http://www.cermo-lit.ru