Восхищаясь прошлым Рима, он определяет рубеж конца "золотого века" - разрушение Карфагена, т.е. превращение Рима в мировую державу.
В пятой главе "Писем" Саллюстий устанавливает исконное деление римского общества на патрициев и плебеев. Патриции обладают авторитетом, а плебеи - силой.
В результате борьбы сословий могущество нобилитета уменьшилось, а права народа возросли. С этого момента устанавливается устойчивое равновесное состояние, республика процветает, наступает "золотой век". Он характеризуется тем, что народ пользовался свободой, никто не мог злоупотреблять своей властью, попирая законы, и знатный стремился превзойти незнатного не богатством или надменностью, а доброй славой и отважными поступками. По Саллюстию, народ должен повиноваться сенату, как тело душе, и выполнять его решения. Сенаторам приличествует выделяться политической мудростью и дальновидностью, для народа же подобные качества излишни.
Состояние современного ему римского общества Саллюстий рисует
далеко не радужными красками. Он связывает начало упадка всего общества с утратой гражданами земельных участков, с ростом лености и нужды, с торговлей свободой и интересами государства в пользу своих корыстных интересов.
Постепенно римский народ пришёл в упадок, и власть, которую разделяли все, сменилась рабством для каждого в отдельности. Представители знатных фамилий погрязли в бездействии и пороках. Презирая труд и заботы, забыв о военных доблестях, они занимаются недостойными интригами, а сенат превратился в жалкую игрушку в руках этих интриганов. Сенатры всецело поглощены частными делами, дела же государства вершит клика нобилей ( часть городского патрициата, которую составляли выходцы из крупных семей), которая не знает границ своему произволу. Разложение достигло такой степени, что наглость членов этой клики можно сравнить лишь с действиями неприятеля, взявшего город приступом.
Меры, предлагаемые Саллюстием для исправления положения, можно сгруппировать по двум направлениям: дать гражданам землю (путём вывода колоний) и ввести тайное голосование при увеличении числа сенаторов. По мнению Э.Мейера, политические реформы Саллюстия представляют собой утопию, идущую ещё от воззрений Сократа и Платона. Это уверенность в том, что правильное законодательство может изменить формы жизни, исторически данные условия бытия и даже формы государственного устройства.
Для Саллюстия идеалом был Рим-полис (зеледельческая община), и к возрождения его он и стремился. Но рамки полиса были давно Римом разбиты, - на это ответ был дан самим ходом исторического развития. Поэтому его реформы были утопическими, поэтому они не были и не могли быть реализованы Цезарем, который действовал в полном противоречии с теми направлениями, которые предлагал Саллюстий. Человечество может быть отброшено назад, даже до состояния дикости, каким-либо катаклизмом. Но вращать колесо истории назад невозможно.
