holonist (holonist) wrote,
holonist
holonist

Category:

Гойя 1

Глухой старик

В Монклоа появился дом, о котором рассказывали удивительнве вещи. В нём жил совершенно глухой восьмидесятилетний старик. Он носил с собой пачку листиков, которые  подсовывал людям; если они хотели ему что-нибудь сказать, надо было это написать. Но простые люди Монклоа, как вся испанская голытьба в начале девятнадцатого века, редко умели писать, поэтому разговаривали со стариком  жестами. Его дом называли "Домом глухого" - Quinta del sordo.

Он жил в доме один. На стенах нарисовал такие удивительные и странные вещи, что, наверное, говорили, он сумасшедший. Те, что заходили туда по каким-то делам, видели чудовищ с окровавленными мордами, ведьм на мётлах и другие рисунки, которые не хотели даже разглядывать. Не верилось, что среди этого всего старик ест и спит.

Иногда, правда, не часто, к нему приезжали гости из недалёкого Мадрида, богатые люди в запряжённых конями каретах. У него самого есть карета побогаче многих. Значит, он человек богатый.  Он десятки лет провёл при королевском дворе, был там первым художником. Писал портреты короля Фердинанда VII и его отца, Карла IV, и дяли, Карла III. Он жил в палатах среди испанских художников и прекрасных дам.

Из Фуендетодос в Мадрид
Никто в Монклоа не знал, что этот художник, известный во всей стране Франциско Хосе Гойя-и-Лусьентес,  родился в простой бедной семье. Он до двенадцати лет не умел читать и писать, пас скот, помогал по хозяйству.

Он отличался от своих ровесников из деревне Фуендетодос, с котоыми играл в битвы с маврами или в бои быков, только тем, что иногда любил что-нибудь нарисовать палочкой на песке или углём на белой стене.
Однажды он, сидя на мешке с зерном, который должен был отнести на мельницу, рисовал свинью. Мимо проходил отец Феликс Салькедо, монах из монастыря Аула Деи в Сарагосе. Он увидел рисунок, спросил у мальчика, чей он сын, чем занимается, а потом пошёл с Франциско к его матери и сказал, что хочет взять его с собой в Сарагосу. Там мальчик сможет учиться живописи. Мать согласилась, и двенадцатилетний Франциско отправился с монахом в дорогу.

Так закончилась его бедная жизнь в деревне, таскание мешков на мельницу, выгон скота на выженные солнцем поля. Он стал  жить в одном из лучших, красивых городов Испании. Он смотрел на проезжающие по улицам кареты,  возы, гружёные товаром, богатые магазины, людей в широкополых шляпах и длинных чёрных пелеринах со шпагой или стилетом на боку, на красивых женщин, идущих в собор в сопровождении неотлучных слуг.

Феликс Салькедо записал его в Академию, которой руководил Хосе Луксан и Мартинес. Это была академия только по названию. Её основатель прожил каое-то время в Италии и, полон восторга от её искусства, хотел наследовать мастерство её художников. Но смог только качественно копировать,  и только. Он создал Академию, но научиться тут можно было  немногому.

Маленький Леонардо да Вични  попал сразу в мастерскую Верокьо, маленький Микеланджело Буонаротти учился у знаменитого Гирландайо и мудрого Бертольда. Гойя рассказывал позже, что в Академии Хосе Луксана он потратил пять лет на копирование плохих рисунков.

Поэтому не удивительно, что после он ещё долго  умел немного. Леонардо и Микеланджело уже в млодости создавали шедевры, они жили среди них, общались с мастерами. Гойя формироваля во времена упадка испанского искусства, видел вокруг себя вещи средненькие, лишённые величия и правдивости. Поэтому и был он в молодости средненьким художником, и должно было пройти много времени, пока он - вопреки тому, что создавали его современники - дошёл в искусстве до больших высот.

Он не был старательным учеником занудной Академии Хосе Луксана. Больше, чем копирование рисунков, его привлекал город: гуляки в проулках Сарагосы, разноцветные базары, упряжки мулов с крикливыми возчиками, разнузданные мужчины, пьющие вино в тавернах, и, прежде всего, коррида, которой славилась Сарагоса.

В праздник Матери Божьей дель Пилар на протяжении многих лет происходили тут славящиеся на всю Испанию выступления лучших тореро; по аренам дефилируют цветастые шествия- quadrille - участников в вышитых серебром и золотом нарядах, а потом, в соответствии со специальным ритуалом, происходят бои воорружённых пиками и маленькими копьями (пикадоры и бандерьилеры) мужчин с чёрным. полтонны весом, чудовищем. Под конец на арену выходит тот, кто должен убить быка - матадор. Иногда он погибает, пронзённый рогом зверя.

Как большинство испанцев, Гойя любил это жестокое и торжественное зрелище. Не единожды и сам принимал участие в опасных развлечениях для новичков. В определённые дни быков выпускали на городскую площадь, и молодые люди смотрели им в морды, дразнили взмахами плащей и потом бежали от их рогов.

Гойя так хорошо освоил корриду, что похожи на правду рассказы о том, что в возрасте 22 лет он собирался поехать в Рим, и, чтобы заработать денег на дорогу, нанялся на время в гуадрилью, отряд, сражающийся на арене.

Он всегда был очень смелым, сильным, атлетического сложения. Часто дрался. Он отосился к тем, кто вечерами ходили по городу в поисках приключений.

 В возрасте 17 лет он поехал в Мадрид не только потому, что хотел увидеть собрание призведений  искусства в столице, но и потому, что надо было скрыться из Сарагосы после какой-то крупной драки.

В Мадриде он было принял участие в конкурсе в академии Сан Фернандо, но выбыл, хотя его старший приятель из Сарагосы, художник Франциско Байеу,  был членом жюри. А потом срочно уехал, потому что его заметили в каком-то происшествии со стилетом в руке.

После поездки в Италию Гойя работал в Сарагосе художником для церковных властей. Он выполнял фрески в окрестных соборах и даже в центральном Нуестра Сеньора дель Пилар. Так он получал заказы, о которых бы мечтали многие художники  Сарагосы. Но у него была поддержка отца Феликса Салькедо и уже влиятельного Франциско Байеу.

Молодой Гойя учился благодаря протекции и учился также быть послушным. Когда его первые фрески не понравились властям и зрителям, он, вначале  взбунтовавшись, всё же согласился внести поправки.

В молодости он был бесстрашным забиякой, на каждый удар отвечал двумя, сразу хватался за стилет. Он выбегал на арену для сражения  с быком, пробирался ночью в монастырь, чтобы выкрасть полюбившуюся девушку.

Но молодость закончилась, друзья стали солидными художниками, купцами, служителями банков. Всё устоялось, успокоилось.
Tags: искусство, люди
Subscribe

Recent Posts from This Journal

  • Операция "Петух"

    В декабре 1969 года Война на истощение в районе Суэцкого канала была в самом разгаре. Тогда военно-воздушная мощь Израиля явно превосходила силы…

  • Переписка

    В 2015 году, ещё до войны в Газе и Иране, жрналитка Яшико Сагамори написала статью "Поджигатели мира и джихадёры". На эту статью…

  • Она спасает жизнь

    Во время одного из обстрелов на Киевщине трагически погибла самка аиста, которая накрыла птенцов крыльями, защищая их от взрыва. Эта история…

  • Три этапа

    План операции "Народ как лев" был разработан командующим ВВС генерал-майором Томером Баром совместно с бывшим начальником штаба Герци…

  • ООН пытается спасти террор

    Как вы полагаете, какова реакция мирового сообщества на превентивный удар Израиля по ядерным и военныи объектам Ирана? Вы правильно думаете -…

  • Израильская "Паутина"

    " Вот, народ как львица встает и как лев поднимается..." (Книга чисел, 23;24) 12 июня премьнр-министр Израиля Биньямин Нетаниягу вложил…

  • Post a new comment

    Error

    default userpic

    Your IP address will be recorded 

    When you submit the form an invisible reCAPTCHA check will be performed.
    You must follow the Privacy Policy and Google Terms of use.
  • 3 comments