Все записи - по метке "фонтанщики".
Авария на 37-й уже не была бедой только нефтяников. К ним прибыли подкрепления из Грозного, Баку, Краснодара, Ставрополя; и уже прилетел из Полтавы нач.ВЧ Мингео Леон Михайлович Калына и зам.министра Р.А.Сумбатов, подключились научно-исследовательские и отраслевые институты.
Существует два способа наведения на аварийное устье скважины противовыбросового оборудования (ПВО): с помощью стальных канатов и гидронатаскивателем. Канатами наводить проще, но скважину требуется предварительно потушить, иначе канаты сгорят. Эту скважину тушить было нельзя - в огне сгорал ядовитый сероводород. Оставался второй способ.
Это схематично можно представить так. ПВО в горизонтальном положении присоединяют к оси вращения, образованной на фланце, который надо предварительно установить на выступающей из земли прямой части трубы (устье скважины). По команде с пульта управления гидравлика поворачивает ПВО вокруг оси и устанавливает его на фланец. Потом подходят люди, стягивают шпильками и гайками фланцы на скважине и на ПВО и подсоединяют отводящие трубы с задвижками (выкиды).
Затем надо подать в скважину раствор, который своим давлением превзойдёт давление пласта (задавить). Необходимое количество раствора исчисляется многими кубометрами; нужно много воды, а ведь она нужна ещё и для орошения фонтана. Поэтому от берега Каспийсого моря надо было проложить многокилометровый водопровод, а для приёма такого количества воды вырыть огромный котлован.
Сотни людей трудились над решением всех задач: укладывали трубы, бульдозерами и экскаваторами выкапывали котлован, расчищали подходы к устью, собирали ПВО.
Надо же было такому случиться - почти сразу Калыну увезли в больницу в Гурьев и сделали операцию по удалению аппендикса. Через десять дней он вернулся, но работать физически, конечно, пока не мог.
Калына сидит на своём командном пункте, который окрестили "голубятня". Это примитивный двухэтажный сарайчик - стальной каркас, общитый алюминиевыми листами, до фонтана - метров 200. На первом этаже - кучи одежды на стенах и лавках, в углу - штабель ящиков с минеральной водой. Отсюда "хлопцы" группами уходят к устью, предварительно надевая градероб: х/б бельё, куртка и брюки из шинельного сукна, валенки, шлем, дыхательный аппарат. Поверх всего - толстый теплоотражательный костюм из асбестовой ткани ; он покрыт поверху тонкой плёнкой алюминия. Костюмы шьют в Кишинёве. Один стоил 700 руб (тогда з/п была порядка 130 - 160 руб): на 37-й таких костюмов сгорело около 2000. Костюм держался примерно 4 минуты, ведь теплостойкость асбеста 300 градусов. И как-то не принято было вспоминать, что асбест выделяет ядовитые испарения, а нагретый тем более.
Поверх шлема - башлык с оконцем из жаропрочного стекла, на руки рукавицы. Для страховки башлык, рукавицы, куртку и брюки прикручивают друг к другу проволокой. Иначе сорвёт в подсасывающем восходящем вихре, что свирепствует у огня.
К фонтану они шагают медленно, и только вблизи самой скважины вдруг срываются на несколько шагов бега. Есть такая кольцевая обжигающая зона. Фонтан подсасывает, как пульверизатор, воздух. Далеко от устья это слабо заметно, но и обжигает меньше. У самого устья печёт, но чуть помогает восходящий поток воздуха. А на некотором расстоянии, меров 20 от устья, - и уже печёт, и ещё не охлаждает. Вот это место и пробегают.
Земля у самой скважины нагревается до 160 градусов и выше, воздух - за сто.
На "голубятню" фонтанщики возвращаются в дымном ореоле. Только что сверкавшая серебром одежда сейчас в рыжих подпалинах, кое-где зияет прогорелыми дырами. Они сбрасывают её на пол. Их суконные куртки насквозь промокли от пота. Они садятся на лавки, выпивают по две-три бутылки воды, долго расслабленно молчат, и по их лицам ручьями струится пот. Наконец, немного придя в себя, они роняют несколько фраз следующей группе, которая уже облачилась в сверкающие доспехи. И эта группа уходит тем же размеренным шагом, вздымая ногами облачка серо-рыжей пудры, в которую перегорела земля.
Такая у них работа: пять минут у скважины, сорок-пятьдесят отдыха. И дело, на которое в обычных условиях ушли бы часы, тут затягивается на дни. Ибо "чистое" время работы приходится собирать из пятиминуток, прослоенных вынужденным долгим отдыхом.
Десятидюймовая труба поднимается над землёй метра на два. А из её среза, как из форсунки, рвётся белая струя. Она тут же расширяется метров до полутора и взлетает постепенно толстеющим фонтаном метров на 180-190. Выше устья уже огонь; до среза трубы он не успевает добраться, скорость струи выше скорости распространения огня. С высотой струя меняет цвет от белого до оранжевого, малинового, а в высоте на его ревущий столб надвинута высокая каракулевая шапка из чёрной сажи и дыма.
В сентябре танк Т-54 с тем же старшим лейтенантом Василием Чурзиным снова вернулся на фонтан. Надо было сбить с аварийной сборки универсальный гидравлический преветор - этакий тяжеленный шар, снять который руками было совершенно невозможно. Василий - молодой парень, у него на день такиста, 8 сентября, была назначена свадьба. Но, как говорится, родина позвала.
Позицию выбрали метрах в 70 от устья. В танке трое: майор Ващенко, ст. лейтенант Чурзин и "генерал" Калына.
Именно 8 сентября они сбили превентор. Пламя рвануло вверх огненным двухсотметровым столбом. И только тут обнаружилось, что вся надустьевая сборка тоже повреждена. И когда через несколько дней была отсечена и она, из земных недр медленно выглянул верхний край бурильной трубы. Давление пласта было столь мощным, что, упёршись в долото, как в поршень, оно погнало вверх по скважине четырёхкилометровую стальную "свечу".
Скважина выплёвывала трубы примерно полтора часа.