В 1925 году в украинском городе Могилёв-Подольский родился в еврейской семье мальчик, которого назвали Ионой. Оба родителя были медиками, а Иона увлекался литературой, зоологией и ботаникой. «Рос юным фанатиком, беззаветно преданным коммунистическому строю».
После окончания 9-го класса поехал он работать пионервожатым в лагерь, и тут грянула война. "Как один человек весь советский народ за свободную родину встанет!"- зазвучало в нём, и он пошёл записываться добровольцем.
Девятый класс окончен лишь вчера.
Окончу ли когда-нибудь десятый?
Каникулы — счастливая пора.
И вдруг — траншея, карабин, гранаты,
И над рекой до тла сгоревший дом,
Сосед по парте навсегда потерян.
Я путаюсь беспомощно во всем,
Что невозможно школьной меркой мерить.
"Мал ещё, подрасти маленько", сказали в военкомате. И он поехал в эвакуацию. Но вместе с товарищами сбежал из эшелона. Им удалось добраться в расположение 130 стрелковой дивизии, воевавшей на фронте, и добиться зачисления во взвод. Так в июле 41 года Ион оказался на войне.
Прошёл всего месяц и из 31 человека во взводе осталось всего двое. Ион пережил окружение, скитание по лесам, ранение и госпиталь, из которого он вышел только в январе 1942. Он опять рвался на фронт, но до призывного возраста ему не хватало 1,5 года, и его отправили в тыл, на Кавказ. Ион работал на тракторе в совхозе, но летом 1942 туда пришла война. В 17 лет добровольцем он снова попал на фронт и оказался в разведке. Осенью снова тяжёлое ранение. Его из-за линии фронта вынесли товарищи в бессознательном состоянии.
31 декабря 1942 года он вышел из госпиталя, и его, как тракториста, отправили на учёбу в танковое училище. Два года обучения, и весной 1944 младший лейтенант Ион Деген снова оказался на фронте. На этот раз на новеньком Т-34. Начинается его танковая эпопея: десятки боёв, танковые дуэли, 8 месяцев на фронте. Он начинал командиром танка, потом стал командиром взвода, потом - роты . Когда гибнут один за другим твои товарищи, и сам ходишь по лезвию бритвы, появляется другое отношение к жизни.
"Мы… чувствовали себя «смертниками», и нам было глубоко плевать, где нас убьют, в танковой атаке в родной бригаде или в стрелковом строю штрафного батальона."
И в декабре 1944 года он написал то самое знаменитое стихотворение, которое назовут одним из лучших стихотворений о войне:
Мой товарищ, в смертельной агонии
Не зови понапрасну друзей.
Дай-ка лучше согрею ладони я
Над дымящейся кровью твоей.
Ты не плачь, не стони, ты не маленький,
Ты не ранен, ты просто убит.
Дай на память сниму с тебя валенки.
Нам еще наступать предстоит.
Это не о мародёрстве, как когда-то подумали Симонов и Евтушенко, и не выдумка. Это горькая правда войны. В 1942 году товарищ Иона Дегена Георгий Куликов, которого он перевязывал, разорвав свою рубашку, просил: не рви рубашку, лучше отдай её живым, и умер.
Воевал Деген хорошо, и ему везло, его даже прозвали счастливчиком. Его имя можно найти под номером пятьдесят в списке лучших советских танкистов-асов: Иона Лазаревич Деген, гвардии лейтенант, 16 побед (12 танков, в том числе 1 «Тигр» и 8 «Пантер», 4 самоходных орудия, из них 1 -"Фердинанд" ). Он дважды был представлен к званию Героя Советского Союза, второй раз - лично командующим 3-м Белорусским фронтом генералом Черняховским, но оба раза получал только ордена. Наград набралось немало: орден Красного Знамени, орден Отечественной войны 1-й степени, два ордена Отечественной войны 2-й степени, медаль «За отвагу», медаль «За оборону Киева», медаль «За оборону Кавказа», медаль «За взятие Кёнигсберга», медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.», три польских ордена.
Если вы слышали песню Калинкина "Танковая атака", то, возможно, помните конец:
И над чёрной сушью
Выжженой травы
Плыли в небо души
Мёртвых и живых...
А в небесах цветут гуаши,
А у реки полоска ржи,
И это поле снова наше,
И мы с тобой смогли дожить.
В песне много технических ошибок, но психология танкиста передана хорошо. Об этом же писал на фронте Иона Деген:
Воздух вздрогнул.
Выстрел.
Дым.
На старых деревьях обрублены сучья.
А я ещё жив.
А я невредим.
Случай?
Но 25 января в Восточной Пруссии танк Ионы подбили, а экипаж, выскочивший из горящего танка, немцы расстреляли. Когда 19-летнего парня доставили в госпиталь, он был ещё жив. Семь пулевых, четыре осколочных ранения, перебитые ноги, открытый перелом челюсти и сепсис. В то время это был смертельный приговор. Его спас главврач, который не пожалел на умирающего бойца дефицитный пенициллин, и Бог, у которого на Иону были свои планы. И танкист выжил.
Были у него ожоги и четыре ранения, из него вытащили более дадцати осколков и пуль. Последнее ранение принесло ему пожизненную инвалидность.
И хотя в 19 лет пожизненная инвалидность казалась приговором, он смог достичь невероятных высот в своей непростой жизни. В 1951 году он с отличием закончил мединститут, стал оперирующим врачом-ортопедом, а в 1958 году стал первым в мире хирургом, кто провёл реплантацию верхней конечности. У него на счету кандидатская и докторская научная работа. Но очень уж неудобным для чиновников был этот маленький хромой и бесстрашный человек, который никогда не боялся говорить правду.
В 1977 Иона Лазаревич уехал в Израиль и ещё долгие годы работал врачом. Когда в 2012 году военный атташе вручил ему в российском посольстве юбиейную медаль ко дню победы, ершистый ветеран прочитал свои стихи.
Привычно патокой пролиты речи.
Во рту оскомина от слов елейных.
По-царски нам на сгорбленные плечи
Добавлен груз медалей юбилейных,
Торжественно, так приторно-слащаво,
Аж по щекам из глаз струится влага.
И думаешь: зачем им наша слава?
На кой им наша бывшая отвага?
Безмолвно время мудро и устало
С трудом рубцует раны, но не беды.
На пиджаке в коллекции металла
Ещё одна медаль ко Дню Победы.
А было время, радовался грузу
И, боль потерь превозмогая горько,
Кричал «Служу Советскому Союзу!»,
Когда винтили орден к гимнастёрке.
Сейчас всё гладко, как поверхность хляби.
Равны в пределах нынешней морали
И те, кто бл@довали в дальнем штабе,
И те, кто в танках заживо сгорали.
Иона Лазаревич умер в 2017 году за месяц до своего 92-летия.