Майор Ц.Л. Куников Окончание (5)

КОРОТОК БЫЛ ЕГО ЗВЕЗДНЫЙ ЧАС, НО ДОЛГОЙ БЫЛА ЖИЗНЬ «МАЛОЙ ЗЕМЛИ»...

Наращивание сил за Цемесской бухтой продолжалось и в следующие ночи. Вслед за двумя бригадами морской пехоты, высадка которых закончилась к утру 8 февраля, началась перевозка еще одной - прибывшей из Туапсе 83-й Краснознаменной бригады морской пехоты полковника Д.В. Красникова. Переправился на тот берег бухты также 29-й истребительно-противотанковый артиллерийский полк.

Всего за короткое время на плацдарм переправились пять стрелковых бригад - более 17 тысяч человек. Преодолевая сопротивление, они расширили занятую территорию до 20 с лишним квадратных километров, включая совхоз «Мысхако» на юге и окраинные кварталы Новороссийска на севере.

Плацдарм жил, расширялся и боролся за свое существование еще в течение долгих семи месяцев осады, выстояв под бешеным натиском отборных гитлеровских частей, под артударами и бомбежкой авиации от рассвета до заката.

«Малая земля» была круглые сутки в огне, дыму. Вода в Цемесской бухте на подходе к плацдарму буквально кипела от разрывов снарядов и мин вражеской артиллерии. Моряки, везшие подкрепление и боеприпасы, назвали морской путь из Геленджика к причалам плацдарма «голубой дорогой смерти», настолько сильную гитлеровцы создали плотность огня из всех видов оружия. Наших моряков также постоянно атаковали торпедные катера противника, прятавшиеся за Мысхако. Но перевозки все равно осуществлялись в любых условиях, и десант оставался для врага «занозой» до самого нашего наступления на Новороссийск в 1943 году.

Но самому Цезарю Куликову, основателю плацдарма, обеспечившему его удержание в единоборстве с превосходящими в несколько раз силами врага и высадку главных сил, судьбой было суждено здесь же уйти в бессмертие. После своего «звездного часа» высадки и активных действий по расширению плацдарма прожить ему пришлось немного.

Погиб этот человек, смотревший смерти в глаза тысячи раз и уцелевший в жесточайших боях, следующим образом. В ночь на 12 февраля Цезарь Львович, уже исполняя должность старшего морского начальника на плацдарме, шел с позиции к пристани рыбозавода, чтобы проследить за сооружением площадки для выгрузки танков. Вражеский огневой налет застал его на дорожке, проложенной саперами через немецкое минное поле. Невдалеке упал снаряд, и вслед за ним от детонации взорвалось несколько мин. Связной, сопровождавший Куликова, был убит осколком наповал, а сам он тяжело ранен... Для эвакуации Цезаря Львовича срочно был послан вызванный по рации из Геленджика торпедный катер. На море в это время разыгрался сильный шторм, подойти к берегу вплотную было невозможно. Тогда военфельдшер Мария Виноградова и несколько краснофлотцев вошли в воду, держа на руках лодку с носилками, на которых лежал их любимый командир. Волны захлестывали их с головой, но они сумели доставить носилки на катер.

Цезаря Куникова доставили в Геленджикский военный госпиталь. Несмотря на все усилия врачей, спасти его не удалось. На вторые сутки он умер...

КУНИКОВ ОСТАЛСЯ ЖИТЬ В КУНИКОВЦАХ!

В апреле 1943 года Президиум Верховного Совета СССР присвоил Цезарю Львовичу Куникову звание Героя Советского Союза. Одна деталь: в указе не было слова «посмертно» - незачем радовать врага...

И еще одна деталь - из воспоминаний бывшего замполита десантного отряда Николая Васильевича Старшинова о похоронах своего командира: «Офицер штаба Новороссийской военно-морской базы нес на маленькой подушечке одну-единственную награду Цезаря Львовича Куникова - медаль «За трудовое отличие», которую он получил еще задолго до войны...»

Таким образом, ставший легендарным еще при жизни командир до своего посмертного награждения Золотой Звездой не имел ни одной боевой награды...

А захваченная им «Малая земля» просуществовала до сентября 1943 года - вплоть до успешной операции по освобождению Новороссийска. И Цезарь Куников продолжал жить в своих подчиненных, еще не раз проявивших высочайшую доблесть. Тут надо отметить, что основа его особого отряда было сохранена благодаря тому, что подразделение не дробили, а впоследствии нашли возможность вообще снять уцелевших в боях куниковцев с Мысхако. В результате командование флота имело высокоподготовленное, закаленное ядро штурмового батальона уже для сентябрьской операции по освобождению Новороссийска.

В этих боях морские пехотинцы из батальона Куникова под командованием его бывшего начальника штаба капитана Федора Котанова сумели прорваться в центр города, захватить клуб моряков и удерживать его в течение нескольких суток, будучи отрезанными от основных сил, вплоть до полного освобождения Новороссийска.

Можно добавить, что подвиг Цезаря Куникова и его отряда уже в конце марта 1944 года повторили старший лейтенант Константин Ольшанский и 67 его десантников, высадившихся в порту Николаева. Они тоже были выходцами из куниковского батальона.

В ходе Ясско-Кишиневской стратегической наступательной операции подчиненные Ф. Котанова в районе Жебриян перерезали пути отступления гитлеровцам из Аккермана (ныне Белгород-Днестровский) к Дунаю и румынской границе, сражаясь на узкой песчаной косе между Черным морем и лиманом. Разгромив отступающие части врага, заставили его сложить оружие.

Потом были дерзкие рейды десантников-куниковцев в устье Дуная, захват Тульчи и пленение румынской речной дивизии кораблей, высадка в румынских портах Констанца и Сулина, болгарских Варне и Бургасе...

В послевоенные годы селение Станичка в пригороде Новороссийска, где Куников стоял насмерть со своим отрядом, было названо его именем. Прах Героя Советского Союза Цезаря Львовича Куникова был перезахоронен в центре Новороссийска на Аллее Героев. Как раз напротив могилы капитана 3 ранга Николая Сипягина - его друга и командира отряда кораблей Новороссийской военно-морской базы, высаживавшего десантников на Мысхако.