9. Большой конь
И, наконец, по прошествии нескольких лет, Леонардо дождался, что Людовико поручил ему работу, о которой художник писал сразу по прибытии в Медиолан: «… мог бы выполнить в бронзе конную статую, которая бы обессмертила счастливую память отца Вашего величества…». Тридцатилетний Леонардо приступил к работе над конным памятником великому кондотьеру Франческо Сфозо.
Конные памятники владык и вождей исполнялись издавна, но это было дело необычайно трудное, и поэтому создано их немного. В эпоху ренссанса наиболее известны были два: памятник Гаттамелату работы флорентийского скульптора Донателло, и памятник Коллеонего работы Верокьо.
Леонардо решил добиться чего-то, что превысило бы все известные тогда памятники такого типа. Памятник Франческо Сфозо должен был быть не только самым красивым, но также самым большим из всех. Кроме того, это должен был быть всадник на вздыбленном коне, не так, как у Донатлло или Верокьо или в старинных памятниках, где конь идёт горизонтально, опираясь на землю хотя бы тремя ногами.
Он снова начал заполнять листы своих эскизов конями неподвижными и в движении. Он много времени проводил в конюшне Сфозов, внимательно присматриваясь к самым красивым скакунам, изучая их пропорции и мускулатуру. Потом рисовал вздыбленного коня с седоком, который одной рукой натягивает узду, а другой властным жестом выставляет перед собой булаву.
Однако то, что было красиво на рисунке, было невозможно в скульптуре. В частности, то, что конь и наездник были таких огромных размеров. Леонардо планировал, что на отливку памятника он использует двенадцать тысяч флоренских фунтов бронзы, в то время, как скульпторы, которые перед этим создавали проекты памятника, говорили только о тысяче фунтов. Бронза для отливки должна была плавиться не менее, чем в пяти печах.
Такой колосс из металла, опирающийся только на две точки – на две задние ноги – наверняка бы сломался. Поэтому Леонардо думал, как опереть третью ногу, одну из двух, висящих в воздухе. Он опёр её на ствол поваленного дерева, потом – на теле поверженного врага. Он выполнил небольшую модель из воска; она понравилась, но все отдавали себе отчёт, что памятник из бронзы – это работа несравненно более трудная в исполнении, чем неболбшая восковая фигурка.
Леонардо работал дальше, но а тем временем Людовико начал присматривать нового скульптора, проекты которого, может быть, были бы не так красивы, но более реальны. Он обратился при посредничестве флореского посла в Медиолане к Флоренцо де Медичи, чтобы тот прислал ему кого-нибудь соответствующего.Знаменитый художник и скульптор Антонио Поллаиоло выполнил два проекта памятника , и, быть может, Людовико принял бы один из них, если бы не случилось нечто, приведшее к тому, что Людовико снова стал удивляться Леонардо.
Состоялась свадьба настоящего правителя Медиолана. Надо знать, что законным правителем Медиолана был не Людовико, а его молодой и неспособный племянник, Геан Галеаццо Сфозо. В действительности же энергичный напористый Людовико управлял и городом, и племянником. Он женил его на Изабелле, арагонской принцессе, потому что таковы были его планы. Однажды он решил в честь Изабеллы провести торжественный приём и организовать зрелище. Этим зрелищем занялся Леонардо да Винчи.
Когда в большом зале, где собрался весь двор, поднялся занавес, зрители увидели внутреннее пространство золотого искрящегося полушария. Это были небеса. По ним перемещались планеты, кружили знаки зодиака, пролетали боги древней мифологии: Юпитер, Меркурий, Аполлон. Каждый из них по-разному воздавал почести Изабелле. Одновременно раздалась музыка и пение. Леонардо использовал потрясающие знания в области техники и оптики: чудесные явления передвигались при помощи невидимых двигателей и передач, создавая впечатление необыкновенного правдоподобия этого фантастического зрелища. Потом долго ещё говорили о нём и его авторе.
Тем временем творец этого дворового развлечения продолжал работать над памятником, который должен был обессмертить его имя. Наконец, после трёх лет работы, Леонардо установил на дворе дворца Сфозов специально сконструированную платформу, на которой установил глиняную модель памятника в натуральную величину, уже готовую для отливки. Прибыл Людовико с семьёй, дворяне и люди не со двора, чтобы посмотреть работу художника. Впечатление было потрясающее, восторг – неслыханный. Все надеялись, что увидят красивый памятник, но не ожидали, что он будет таким прекрасным, что он будет демонстрировать такую мощь и сила. Конь не ступает, как в других памятниках спокойно, а взлетает вверх с бешенной силой, вознося седока. Он нависает над головами зрителей как большая чёрная туча.
Интересно, что много говорили о коне, но мало о всаднике. Даже сам Леонардо, когда записывал в дневнике, что возвратился к прерванной работе над этим произведением, писал: «Взялся снова за коня». Потому что – всё указывает на это – конь был в этом памятнике самым важным. Скорее всего, Леонардо мало заботился о том, чтобы выполнить заказ так, как он был сформулирован: «Памятник славы рода Сфозов». Ведь он увековечивал основателя могущества рода, вождя Франческо Сфоза. Но его захватила красота и благородство животного. Леонардо выразил в нём красоту сил природы, ту самую животворящую, необузданную силу, которую видел в вздыбленных волнах, в нагромождённых скалах.
Итак, огромный глиняный конь стоял на дворцовом дворе, и всё же невозможно было приступить к отливке. Позже говорили, что работа была невыполнима, что никто не смог бы тогда отлить в бронзе такой огромный памятник такой формы, что мечта Леонардо была нереальна, а он сам – не считающимся с реальностью мечтателем.
Это неоднозначно. Неизвестно, что Леонардо не смог бы руководить работой по отливке, если бы ему были созданы соответствующие возможности. Факт, что возможностей этих не было. Время было трудное, начиналась война между королём Франции Карлом VIII и несколькими итальянскими княжествами. К этой войне присоединился также Людовико Сфоза. Он всегда больше думал о практических делах, чем о искусстве и славе, поэтому, когда возникла необходимость, приказал всю бронзу, предназначенную для памятника, переслать одному из своих соратников, князю Эрколе Де Эсте, на пушки.
А глиняный конь ещё долго стоял на дворе. Несколькими годами позже, когда Людовико потерпел поражение и французская армия вступила в Медиолан, французские офицеры осматривали памятник с невероятным восторгом. Однако вскоре нечувствительные к искусству солдаты, размещённые во дворце, начали стрелять в него для забавы, и так окончательно рассыпалась самая большая мечта Леонардо.